ГЛАВНАЯ
Проект выполняется при финансовой поддержке РГНФ (№12-34-10210)
| Н. Данилова. Музыка , жизнь и творчество Михаила Лермонтова | |
| Музыка в жизни и творчестве Лермонтова Лермонтов — один из самых «музыкальных» русских писателей. С первых шагов короткой и тревожной жизни поэта (1814—1841) музыкальные образы и впечатления прочно овладели его сознанием. Об этом есть немало свидетельств и в его творениях, и в дневниковых записях. В одной из них 16-летний Лермонтов вспоминает мелодию песни, которую он слышал от матери, умершей, когда ему было около трех лет: «...то была песня, от которой я плакал: ее не могу теперь вспомнить, но уверен, что если б услыхал ее, она бы произвела прежнее действие». «Песню матери моей» поэт не раз вспоминал в своих стихах. В литературе высказывалось предположение, что у мальчика был абсолютный слух. Его развитию, несомненно, способствовала Мария Михайловна, хорошо певшая, любившая музицировать. По выражению первого биографа Лермонтова П. А. Висковатого, она была «одарена душой музыкальной». В те же ранние годы, проведенные в деревне, в Тарханах близ Пензы, пробудилась любовь юного Лермонтова к народным песням, а также сказкам и преданиям, услышанным от местных крестьян; позднее — на Кавказе. После переезда из Тархан в Москву (1828) Лермонтов поступил в университетский Благородный пансион. В это время он начал писать стихи и продолжал занятия музыкой, начатые еще в доме бабушки Е. А. Арсеньевой. В пансионе много внимания уделялось музыке. Лермонтов учился не только на фортепиано, но и — особенно успешно — на скрипке под руководством Карла Геништы (его брат композитор и виолончелист Иосиф Геништа позднее, в 40-е годы, написал четыре романса на стихи Лермонтова: «Казачья колыбельная песня», «Тучи» и др.). Успехи Лермонтова-скрипача были столь несомненны, что на одном из переходных экзаменов, когда начались «испытания в искусствах», он выступил на вечере воспитанников (29 декабря 1829 года) и сыграл довольно сложную пьесу — Allegro из скрипичного концерта Людвига Маурера (это был немецкий композитор, живший в то время в Москве, автор множества скрипичных сочинений, в том числе нескольких концертов). Сведения о музыкальном вечере в Благородном пансионе с упоминанием игры «на скрыпке» воспитанника Лермонтова тогда же появились в печати [«Дамский журн.», 1830, № 2, с. 30; «Моск. ведомости», 1830, 15 января, с. 212]. И. Геништа, близко стоявший к пансионским кругам, был известен не только как композитор и исполнитель, но и как организатор концертных вечеров, пропагандист музыки Бетховена. Вполне вероятно, что Лермонтов мог бывать на бетховенских концертах, устроенных в 1828 году И. Геништой, братом его педагога. А отсюда, возможно, берет начало несомненный интерес юного Лермонтова к музыке великого немецкого композитора; интерес этот запечатлен в сочинении «Панорама Москвы», написанном уже в юнкерской школе. Здесь воспоминание о Москве овеяно «неземной музыкой», потоком звуков, которым автор внимал с высоты колокольни Ивана Великого: «...раздается согласный гимн колоколов, подобно чудной, фантастической увертюре Беетговена, в которой густой рев контр-баса, треск литавр, с пением скрыпки и флейты, образуют одно великое целое; и мнится, что бестелесные звуки принимают видимую форму, что духи неба и ада свиваются под облаками в один разнообразный, неизмеримый, быстро вертящийся хоровод!..» В годы московской жизни (после двухлетнего обучения в пансионе он прослушал два курса в университете) Лермонтов был усердным посетителем не только концертов, но и оперных спектаклей. Репертуар московской оперы в это время включал произведения А. Н. Верстовского, К. А. Кавоса, К. М. Вебера, Э. Мегюля и др. Известно также, что Лермонтов, будучи студентом, познакомился с гитаристом М. Т. Высотским, знаменитым виртуозом; бывал у него, собирался даже учиться на гитаре. Он с удовольствием слушал игру Высотского, в частности переложения для гитары русских народных песен. Впрочем, репертуар гитариста был весьма разнообразен, он включал и классику. Его игрой навеяно одно из ранних лермонтовских стихотворений «Звуки» (1830), показывающее, как свободно звуковые впечатления претворялись у юного Лермонтова в поэтические образы: Что за звуки! Неподвижен, внемлю Сладким звукам я; Забываю вечность, небо, землю, Самого себя. Разнообразием и глубиной звуковых впечатлений отмечены и многие другие стихотворения Лермонтова разных лет, в них почти всегда имеется в виду пение без слов. Это прежде всего «Ангел», где напеву песни, «звуку» отдается первое место, мелодия приобретает самостоятельный смысл: И звук его песни в душе молодой Остался — без слов, но живой. Здесь же надо назвать стихотворения «Сосед» («Кто б ни был ты, печальный мой сосед»), «Еврейская мелодия», а также «Она поет — и звуки тают» и «Как небеса твой взор блистает», обращенные, по всей вероятности, к известной певице П. А. Бартеневой (Лермонтов встречался с нею в Москве, а затем в Петербурге, в салоне Карамзиных). Московские музыкальные увлечения вскоре прервались — Лермонтов, оставив университет, переехал в Петербург (1832). Военная муштра в юнкерской школе, где он провел четыре года, оставляла мало времени для духовной жизни. Однако и тогда ему удавалось писать стихи и прозу, порой музицировать (в домашних условиях) и даже следить за новыми оперными спектаклями, появлявшимися на русской сцене. Например, «Фенелла» («Немая из Портичи») Д. Обера, шедшая в Петербурге в сезон 1833/34 года (в постановке немецкой труппы), не раз упомянута в повести «Княгиня Лиговская», писавшейся в 1836 году; рассказ о поездке Печорина в оперу (глава II) начинается с точного указания: «Давали Фенеллу (четвертое представление)». Лермонтов воссоздает театральную обстановку, отмечает исключительную популярность оперы у петербургской публики, называет имена главных исполнителей и устами своих героев хвалит их мастерство. По всему видно, что автор не раз бывал на представлениях «Фенеллы», ведь его незавершенная повесть носит откровенно автобиографический характер. Известно также, что он любил увертюру к этой опере и сам играл ее на фортепиано еще до того, как услышал «Фенеллу», поставленную в столице. Подтверждение этому мы находим в словах московской приятельницы Лермонтова А. М. Верещагиной. 18 августа 1835 года она спрашивала его в письме из Москвы: «А Ваша музыка? Играете ли Вы по-прежнему увертюру «Немой из Портичи»?..» Из самого текста романа «Княгиня Лиговская» видно, что Лермонтов придавал особое значение оркестровому вступлению к опере Обера. В этом нельзя не видеть важного штриха для характеристики высокой музыкальности поэта: известно, что любители и завсегдатаи нередко проявляют равнодушие к этой части оперного спектакля. У Лермонтова же его герой Печорин с удивлением замечает пустую ложу в то время, когда уже «загремела увертюра». Но не только эту оперу знал Лермонтов еще в Москве. Из тех же вопросов, которые задает в своем письме Верещагина, мы узнаем и об его интересе к опере Дж. Россини «Семирамида»: «...поете ли вы дуэт из «Семирамиды», столь памятный, поете ли его как раньше во все горло и до потери дыхания?..»1. После этого естественно предположить, что, переехав в Петербург, Лермонтов не мог не посещать оперные спектакли. «Я... каждый день ездил в театр...», — писал он 15 февраля 1838 года. В эти годы (1838—1841) на столичной сцене (в Большом и Михайловском театрах) ставились оперы В. Беллини, Дж. Россини («Семирамида»), шел «Иван Сусанин» М. И. Глинки. Известно, что в 1839 году Лермонтов смотрел балетный спектакль с участием М. Тальони. Тяжелые испытания, выпавшие на долю поэта в последние годы жизни, положили конец его музыкальным занятиям. Но и в это время не угас его интерес к музыке. Во время ссылки за стихи на смерть Пушкина (1837), а также в период второй ссылки на Кавказ поэт, проехавший многие сотни верст по российским дорогам, принимавший участие в военных действиях, встречавший на своем пути людей многих национальностей, в том числе принадлежавших к кавказским народам, постоянно прислушивался к народно-песенному творчеству. Он знакомился с местными музыкальными инструментами, впитывал звуки песен, пленявших его и словами, и мелодией. Так, в «Тамани» приводится «от слова до слова» песня, которую поет «ундина» («Как по вольной волюшке...»), и тут же дается краткое описание мелодии: «...напев странный, то протяжный и печальный, то быстрый и живой». |
|
Назад в раздел
 © РХГА 2012 |