При жизни Л. драматич. цензура трижды отвергала пьесу — в ноябре 1835, в янв. и окт. 1836. В 1843 и 1848 разрешения поставить «Маскарад» безуспешно добивался Мочалов. 31 янв. 1847 в любительском «благородном театре» Петровых в г. Галиче были сыграны неск. сцен из двух действий драмы (инициатор и участник постановки А. П. Петров), но офиц. разрешение на постановку удалось получить только в 1852 М. И. Валберховой. В ее бенефис 27 окт. (но без участия Валберховой) в Петербурге на сцене Александринского театра шло неск. сцен из «Маскарада», смонтированных в мелодраматич. пьесу. Арбенина играл В. А. Каратыгин, Нину — А. М. Читау. В конце последней сцены Арбенин убивал Нину кинжалом и, после добавленной к тексту Л. реплики: «Умри ж и ты, злодей!», эффектно закалывался. Цепь интриг, опутывающих героев, изображение светского об-ва, т. е. все, что раскрывало причины гибели героев, было выпущено. Потому единств. рецензент спектакля Р. М. Зотов назвал драму «не сценической» («СП», 1852, 7 нояб.). Те же сцены 21 янв. 1853 были показаны в моск. Малом театре в полубенефис М. Д. Львовой-Синецкой (Арбенин — К. Н. Полтавцев, Нина — Е. Н. Васильева, Звездич — Черкасов, женская маска — Воронова, Шприх — В. Соколов).

В первое время «Маскарад» мог появляться на проф. сцене только по инициативе отд. актеров, как бенефисная пьеса, в сопровождении водевилей или фарсов. Запрет на постановку был снят в пору либеральных реформ, в апр. 1862. 24 сент. 1862 драму поставил Малый театр [Арбенин — И. В. Самарин, затем Н. Е. Вильде, Нина — Г. Н. Позднякова (Федотова), Звездич — В. Д. Ленский, баронесса Штраль — Е. Н. Васильева, Казарин — К. Н. Полтавцев, Шприх — С. В. Шумский, Неизвестный — Г. С. Ольгин]. Критика отмечала неудачный выбор актрисы на роль Нины. Юная Федотова, по собственному признанию, «не понимая еще любви замужней женщины, плохо чувствовала эту роль» (Гоян Г., Гликерия Федотова, 1940, с. 62). Ее реалистич. дарованию чужда была и мелодраматич. трактовка драмы. Спектакль отличала присущая Малому театру тщательность. Зрители увидели на сцене «век блестящий», но вторая часть двуединой формулы Л. век «ничтожный» не могла быть полностью раскрыта театром. «Маскарад» шел с большими купюрами. Были сокращены монологи Арбенина, его беспощадные самохарактеристики, вычеркнуты обличит. стихи в адрес света, язвит. реплики Арбенина и Казарина на балу — в общем 231 стих, или 11% осн. текста пьесы.

В таком «очищенном» варианте драму показали и др. театры. В янв. 1864 в бенефис Ю. Н. Линской ее поставил Александринский театр (реж. Е. И. Воронов, в ролях: М. В. Аграмов, Е. В. Владимирова 1-я, А. А. Нильский, Е. Федорова 1-я). Работая над спектаклем, Воронов жаловался: «Пьеса эта совершенно не годится для сцены — она длинна, суха, скучна». Тем не менее первые постановки утвердили сценичность «Маскарада» и в 80-х гг. он входит в репертуар не только казенных, но и частных театров, его ставит Пушкинский театр Бренко в Москве (1880—82, постановка М. И. Писарева, в ролях: Арбенин — М. И. Писарев и В. В. Чарский, Нина — А. Я. Глама-Мещерская), Театр Корша в Москве (сезоны 1882—83 и 1888—89; в гл. ролях М. И. Писарев, затем П. Д. Ленский, А. Я. Глама-Мещерская), Театр Неметти в Петербурге (1893, Арбенин — Я. С. Тинский, Нина — Кускова).

Чаще, чем в столице, ставится «Маскарад» на провинц. сцене. В 60-е и 70-е гг. он идет в театрах Самары, Оренбурга, Одессы. В юбилейном 1914 директор имп. театров В. А. Теляковский запретил в связи с войной ставить драму в Москве и Петербурге («теперь не до „Маскарадов“», — сказал он на заседании дирекции), но она с успехом шла в Киеве, Баку, Владикавказе, Ялте.

Купюры снижали обличит. пафос драмы, затушевывали элементы обществ. разочарования, депрессии в характере Арбенина. Это способствовало тому, что на первом этапе своей сценич. истории «Маскарад» трактовался как мелодрама. Устойчивость такой трактовки поддерживалась и дореволюц. наукой: «пьесу составляет мелодраматич. сюжет из уголовной хроники» (Овсянико-Куликовский Д. Н., М. Ю. Лермонтов, СПБ, 1914, с. 122); Арбенина называли «извергом холодным», «расчетливым мучителем» (Котляревский Н. А., Лермонтов, СПБ, 1912, с. 143). В мелодраматич. плане играли Арбенина крупнейшие актеры: М. В. Аграмов (Александринский театр, 1864), П. Д. Ленский (Театр Корша, 1888—89), П. В. Самойлов (Народный дом, Петербург, 1914). Их Арбенин был страдающим человеком, жертвою случайных трагич. обстоятельств.

Театр. критика отмечала несоответствие такой трактовки драмы замыслу Л. В 1893 П. И. Вейнберг возмущался, что Тинский играет «обыкновенного мелодраматического мужа, убивающего жену из ревности» («Театр. газета», 1893, 24 окт.). В 1914 Н. Тамарин так расценивает игру Самойлова: «...вместо трагедии не понявшей себя и непонятой души получилась мелодрама, моментами слезливая» («Театр и иск-во», 1914, № 43, с. 834). Отд. исполнители, напр. М. И. Писарев, П. Адамян, уже в 70-е и 80-е гг. старались отойти от традиц. трактовки драмы и приблизить героя к замыслу Л. Они играли человека, в к-ром затаился «огонь жизни»; направленный по ложному пути, этот огонь становится страшной, разрушит. силой.

К нач. 20 в. относится декадентско-символист. переосмысление творчества Л. Первым, кто посмотрел на «Маскарад» сквозь «мистические очки», был реж. А. Л. Зиновьев (1912, Театр Корша. Худ. Костин, муз. А. А. Архангельского; Арбенин — А. И. Чарин, Нина — Валова, Неизвестный — Смурский, баронесса Штраль — Кречетова, Шприх — Б. С. Борисов, Казарин — Горич). Пьеса ярких страстей игралась в полутонах. Затянутый темп, полусвет, приглушенный тон — все должно было создавать зловещее ощущение. Один из муз. номеров многозначительно назывался «кошмар Маскарада». Рецензенты отмечали, что вместо таинств. страха в театре «царила скука», что Чарин при первом выходе имел «лицо человека, совершившего несколько убийств», и «для последней картины у него уже не хватало черной краски». Постановку Зиновьева дружно осудила пресса. Декадент. веяниям был подчинен спектакль киев. Театра Соловцова. В пост. 1914 реж. Бережной развивал идею «жизни-игры», призрачности и иллюзорности всего сущего.

Под знаком символизма проходила и пост. «Маскарада» в Александринском театре в 1917 (реж. В. Э. Мейерхольд, худ. А. Я. Головин, муз. А. К. Глазунова, в ролях: Арбенин — Ю. М. Юрьев, Нина — Б. Н. Рощина-Инсарова, затем Н. М. Железнова, Е. М. Вольф-Израэль, Звездич — Е. П. Студенцов, баронесса Штраль — Е. И. Тиме, Казарин — Б. А. Горин-Горяинов, Неизвестный — Н. С. Барабанов, позднее И. Н. Певцов и Я. О. Малютин, Шприх — А. Лавров). Премьера состоялась 25 февр. 1917, а последний спектакль сыгран 6 июля 1941. В 1919 и 1923 Мейерхольд внес коррективы в постановку, а в 1933 и 1938 создал новую сценич. редакцию. На сцене нагнеталось настроение «сгущенной таинственности». Спектакль проходил «под знаком Неизвестного», к-рый стал гл. действ. лицом драмы. В черных перчатках и маске он возникал, как рок, и бросал реплики под таинств. музыку. По окончании драмы он проходил через всю сцену за прозрачной тканью траурного занавеса. Кульминацией мистич. звучания спектакля была панихида, к-рую хор А. А. Архангельского пел над гробом Нины. Оформление сцены отражало замысел спектакля. Величеств. портал, открывавший сцену, не убирался ни в одном действии, свет в зале во время действия не гасился. В сценич. портале повторялись архит. мотивы зала, т. о. сцена срасталась с архитектурным ансамблем Петербурга. В то же время система полузанавесов и ширм позволяла в каждой картине изменять сценич. пространство. Эта изменчивость, возведенная в принцип, способствовала общему ощущению сдвинутости, таинственности, к к-рой стремились режиссер и художник.

Увлекшись идеей могущества инфернальных сил, Мейерхольд одновременно пытался найти в «Маскараде» реальные истоки трагедии, сблизить драму Арбенина с драмой его эпохи. Сквозь атмосферу «таинственности» прорывался «голос века». Это помогло ему в последующей работе над спектаклем перейти от культа таинственности к историч. оценке конфликта героя с об-вом. Внешне спектакль изменился мало. Отпали второстепенные элементы оформления, усложненность мизансцен, уменьшилось количество занавесов. В 1938 с Неизвестного была снята причудливая маска. Спектакль обрел психол. подтекст. Проверкой слаженности, конструктивной прочности спектакля оказалось его исполнение после Великой Отечеств. войны в Большом зале Ленингр. филармонии. Несмотря на отсутствие декораций Головина (они сгорели), общий рис. спектакля остался неизменным. Композиция спектакля, режиссерская партитура Мейерхольда, построение мизансцен оказали влияние на последующие постановки «Маскарада», особенно в театрах периферии.

В 30-е гг. «Маскарад» входит в репертуар мн. периферийных театров. Нек-рые из этих постановок (Курск, 1935; Таганрог, 1935; Орджоникидзе, 1936) откликались на призывы вульгарных социологов того времени критически относиться к классике. Трагедия ставилась как сатирич. комедия или трагикомедия. Сложность героев Л. зачеркивалась — все они беспощадно разоблачались. Критики упрекали исполнителей роли Арбенина в чрезмерном доверии к автору и призывали вскрывать «внутр. сущность, лицемерие и эгоизм этого персонажа». Трактовки такого рода сочетались с формалистич. кунштюками в оформлении спектаклей. В театре г. Орджоникидзе худ. Х. Коске половину сцены занял гробом с двумя исполинскими свечами, оставив актерам небольшое, по выражению критика, «загробное пространство».

Но в эти же годы начинается сценич. истолкование «Маскарада» как социальной трагедии. На первый план выдвигается трагедия умного и волевого человека, одинокого в своей среде, презирающего свет и не имеющего сил порвать с ним, человека, к-рый несет сам в себе катастрофу, как несут ее — сознательно или бессознательно — др. члены этого общества. Такое решение было дано в театрах Воронежа (1936, реж. Я. А. Варшавский), Казани (1940, реж. тот же), Горького (1940, реж. В. Л. Лермин), Тулы (1939, реж. А. Б. Велижев). Заметными исполнителями роли Арбенина были А. В. Поляков (Воронеж), Г. П. Ардаров (Казань), П. Б. Юдин (Горький), П. Себастьянов (Тула). Исходя из общего понимания роли, каждый исполнитель вносил свою особенность в ее трактовку. У Юдина Арбенин был экзальтированным, у Ардарова — ироничным, у Полякова — желчным. Арбенин Себастьянова был благородным морализатором. У каждого из исполнителей было найдено свое «зерно» роли. Ардаров после пропажи браслета становился судьей и мстителем. Поляков близок к определению Арбенина: «Я — игрок». Себастьянов актом смерти Нины восстанавливал попранную ее мнимой изменой гордость. В его трактовке ощущалась тенденция сблизить Арбенина с более поздними героями-мятежниками Л. Интерпретация образа Нины вызывала в театрах много споров. Чаще актрисы играли милую трогательную и незначит. женщину (Самойлова — Воронеж, Глиноецкая — Горький), но нек-рым актрисам (Капустина — Казань, К. Г. Незванова — Воронеж) удалось раскрыть трагедию любящей женщины, страдающей от сознания разобщенности с любимым человеком. В трактовке Неизвестного наряду с ярко выраженным реалистич. началом присутствовал и элемент символики. Лучше всего это сочетание передали Н. И. Певцов и Я. О. Малютин (Ленингр. гос. академич. театр драмы им. А. С. Пушкина), А. Пальмин (Воронеж), Я. Мацкевич (Казань).

В апр. 1940 Кабинет А. Н. Островского и рус. классики ВТО организовал научно-творч. конференцию, цель к-рой — подвести итоги и осмыслить опыт работы сов. театра над «Маскарадом». Обсуждалось соотношение реалистич. и героико-романтич. начал в постановках и проблема осн. текста драмы (доклад Б. М. Эйхенбаума).

Докладчик считал, что 4-актная ред. драмы противоречит. филос. и худож. принципам Л. В качестве выхода из создавшегося «текстологич. тупика» он предложил театрам самим решать вопрос о сценич. тексте драмы. Мнение Эйхенбаума вызвало обоснованные возражения М. Б. Загорского, С. Н. Дурылина, К. Н. Ломунова и др., однако оно совпадало с практич. работой ряда театров. Сценич. текст часто комбинировался произвольно из разных ред. драмы. В 2-актную ред. вводились куски из ранних редакций, отброшенных самим Л. Так ставил «Маскарад» в Воронеже (1936) и Казани (1939) Я. А. Варшавский. В театре г. Йошкар-Ола (1939) из 4-го акта был оставлен только монолог сумасшедшего Арбенина, к-рый, стоя между зеркалами, принимает свои отражения то за Звездича, то за Неизвестного. Конференция показала, что наиболее острым был вопрос понимания стиля драмы. В борьбе с символист. трактовкой рождалась др. крайность — смещение понятий мистики и романтики. Боясь мистики, режиссеры ставили «Маскарад» как жанровую, бытовую пьесу. В качестве общего недостатка на конференции была отмечена недооценка романтического начала драмы. Для последующих постановок характерно стремление к сплаву реалистического фона с романтическим пафосом.

В канун Великой Отечеств. войны, 21 июня 1941, состоялась премьера «Маскарада», поставленного реж. А. П. Тутышкиным в Театре им. Евг. Вахтангова. Исполнители: Арбенин — И. М. Толчанов, Нина — А. Л. Казанская, Звездич — В. В. Куза, баронесса Штраль — М. Д. Синельникова, Неизвестный — О. Ф. Глазунов, Казарин — В. А. Покровский, Шприх — Н. В. Пажитнов. По словам режиссера, театр стремился «создать подлинно романтич. спектакль с элементами сатиры на бурж. общество». Музыка А. И. Хачатуряна, полная напряженного драматизма, органично сочеталась с пьесой Л.

В послевоен. годы «Маскарад» входит в число пьес, ставших школой создания психологически-наполненных характеров. Значит. этапами в истории сценич. интерпретации «Маскарада» явились спектакли Моск. театра им. Моссовета и Малого театра. Первый ставил драму в 1952 и 1964. Постановка 1952 (реж. Ю. А. Завадский, худ. Б. И. Волков; в ролях: Арбенин — Н. Д. Мордвинов, Нина — Л. Смышляева, баронесса Штраль — В. П. Марецкая и В. В. Сошальская, Неизвестный — Б. Ю. Оленин, Звездич — К. К. Михайлов, Казарин — Р. Я. Плятт, Шприх — Б. А. Лавров) явилась полемикой с Мейерхольдом. Романтич. пафос драмы был приглушен. Спектакль отличался точностью характеристик и выразительностью сценич. портретов. Пышности и богатству фантазии постановки Александринского театра противопоставлялись простота, лаконичность и точность. Конструкция декораций, выбор колористич. тонов, строго отобранные детали — все должно было служить выражению душевного мира героев, их психологии. Мягкая гамма полутонов не резала глаз и не отвлекала внимания от актеров. Дуэтные сцены происходили на фоне черного бархата, приобретая характер гравюр. Равное внимание ко всем персонажам привело к большим актерским удачам. Плятт создал образ прожженного циника, Лавров — колоритного, вездесущего сплетника. Удалась в спектакле и тема маскарада в широком, филос. смысле — маскарада светской жизни, человеческих чувств. Активно действовала в спектакле костюмиров. толпа, недоброжелательно и с острым любопытством следящая за событиями. Стремление снизить романтич. звучание спектакля сказалось в решении образов Арбенина и Неизвестного. В игре Мордвинова разум главенствовал над чувством и страстью, а Неизвестный был только конкретным «маленьким человеком», мстящим Арбенину.

В 1964 Завадский (вместе с И. Анисимовой-Вольф) дал новое сценич. решение спектакля (в ролях: Арбенин — Мордвинов, затем Л. В. Марков, Нина — Т. А. Чернова, Неизвестный — А. А. Консовский. Звездич — В. Б. Бероев, Казарин — С. С. Годзи и К. К. Михайлов, баронесса Штраль — И. П. Карташова и Э. Л. Ковенская, Шприх — Б. А. Лавров). В спектакль было введено новое действ. лицо без слов — Дирижер (А. И. Костомолоцкий), к-рый воплощал романтич. пафос спектакля. Дирижируя оркестром, он поворачивался в зрительный зал, мимикой и жестами выражая отношение к происходящему на сцене — отчаяние, презрение, боль, насмешку, страдание. Пафос нового спектакля — конфликт между одухотворенностью и бездушием, столкновение романтики и прозы жизни. Потому Неизвестный был не просто будничен, но подчеркнуто и воинственно прозаичен. Нетрадиционно решался в спектакле образ баронессы Штраль. Эта мыслящая и страдающая женщина, как и Арбенин, являлась и порождением, и жертвой своего времени (такую трактовку роли повторила в 1964 Н. Афанасьева в Казани). Михайлов играл Казарина без «бытовизма», он так же, как дирижер, вел тему рока, злой жизни, толкающей Арбенина от обманувшего его добра к погубившему его насилию.

В 1962 к «Маскараду» вернулся Малый театр (реж. Л. В. Варпаховский, худ. Э. Г. Стенберг, муз. С. С. Прокофьева, в ролях: Арбенин — М. И. Царев, Нина — К. Ф. Роек, Неизвестный — В. В. Кенигсон, баронесса Штраль — Э. А. Быстрицкая, Казарин — Е. П. Велихов, Звездич — В. А. Ткаченко, Шприх — Н. В. Подгорный). Спектакль показывал емкость лермонт. мысли, обнаруживал связь драмы с «Горем от ума». Герои были лишены демонич. начала, их биографии конкретны. Декорации создавали эстетически привлекат. образ Петербурга 30-х гг., но это продуманное совершенство было тоже маской. Особенностью трагедии героев в спектакле становится ее публичность. Толпа («пестрый сброд»), постоянно наблюдающая за героями, возведена в образ первостепенного значения. Спектакль начинался прологом — маскарадными танцами. По кругу двигались пары, в размеренном и как бы мертвенном ритме, как цепь людей, спаянных единым хищным устремлением. Это движение «массовки» по кругу — лейтмотив спектакля.

Театры периферии и нац. республик, обращаясь к «Маскараду» в 50—70-е гг., чаще всего давали традиц. решение спектакля. Герой трактовался как порождение и жертва своего века. Нек-рые спектакли отличались полемичностью, оригинальностью и своеобразием реж. замысла и рядом значит. актерских работ. Так, в Томском рус. драм. театре (1953) особенно подчеркивалась тема бунтарства Арбенина (Н. Филиппов). В Краснодарском театре (1966) через весь спектакль проходила мысль о губительной силе «света», способного морально уничтожить всех, кто отличается от него. Театры Владивостока (1958) и Комсомольска-на-Амуре (1964) стремились к совр. прочтению драмы. Трагич. тему жизни маскарада они отбрасывали как не актуальную. Акцент сознательно переносился на нравств. черты героев. Критика особенно выделяла постановки Арм. театра им. Г. Сундукяна (1949) и Минского рус. драм. театра им. М. Горького (1966). Ереван. театр показал углубленно-психологич. спектакль. Арбенин (В. Б. Вагаршян) — человек, лишенный иллюзий. Его любовь — радость мыслителя, вдруг нашедшего гармонию. Он всеми силами души стремится отбросить мысль об измене, готов даже обмануть себя и только «явные» улики (перехваченное письмо) вынуждают его к мести. В сцене смерти Нины он играет страдание. Минский театр (реж. А. Михайлов) решал спектакль как социально обобщенный. Здесь необычен Неизвестный

(Д. Корсаковский). В его лице удар Арбенину (Р. Янковский) наносила посредственность, даже ничтожество. По мысли режиссера, это возможно потому, что и ограниченный Неизвестный, и незаурядный

Список постановок. Русские театры. 1847: г. Галич, Любительский «благородный театр» Петровых. 1852: Петербург, Александринский театр. 1853: Москва, Малый театр. 1862: Москва, Малый театр. 1864: Петербург, Александринский театр (спектакль возобновлялся в 1889 и 1895). 1871: Владикавказ. 1875: Одесса (реж. и роль Арбенина — М. В. Аграмов). 1880: Москва, Пушкинский театр Бренко. 1882: Москва, Театр Корша (спектакль возобновлялся в 1888—89). 1883: Петербург, Клуб первого обществ. собрания. Любительский спектакль. 1892: Петербург, Панаевский театр. 1893: Петербург, Театр Неметти. 1900: Петербург, Малый театр. 1911: Саратов. 1912: Москва, Театр Корша. 1913: Москва, Театр Ренессанс. 1914: Петроград, Народный дом; Киев, Театр Соловцова; Баку, Владикавказ, Ялта. 1917: Петроград, Александринский театр. 1929: Севастополь, Симферополь (реж. Бертелье, худ. А. С. Больберг, в ролях: Н. Н. Соснин, Н. М. Жеромская, М. И. Царев, Н. Б. Лещинская). 1934: Архангельск (реж. А. В. Соколов, худ. А. В. Рыков), Баку (реж. С. А. Майоров, худ. С. М. Ефименко), г. Осташков (реж. В. В. Познанский, худ. А. И. Пимешкова), Пенза (реж. Н. А. Смирнов, худ. Н. Г. Никольский). 1935: Курск (реж. Е. П. Студенцов), Таганрог (реж. А. Б. Надеждов, худ. А. А. Ландышев), Челябинск (реж. и худ. Б. А. Фердинандов). 1936: Александровск-на-Сахалине, Воронеж (реж. Я. А. Варшавский, худ. С. Нарцов), г. Калинин (реж. Д. Г. Митин, худ. И. В. Мячин), Орджоникидзе (реж. М. П. Смелков, худ. Х. Г. Коске), Уфа (реж. Патлис), г. Чкалов (реж. С. А. Пронский, худ. С. Александров). 1937: г. Куйбышев (реж. Г. А. Шебуев), Рязань. 1938: Астрахань (реж. Н. А. Смирнов, худ. М. В. Барышев), Благовещенск (реж. М. П. Малинин), г. Калинин (реж. Д. Г. Митина), Павлово-на-Оке (реж. М. И. Пясецкий, худ. Б. А. Протонин). 1939: Вологда (реж. Г. И. Новиков), г. Ворошилов (Приморский край) (реж. Н. Г. Гнедич, худ. С. С. Сережин), Ворошиловск (реж. Л. Развозжаев, худ. Х. Г. Коске), Днепропетровск (реж. В. Е. Маккавейский, худ. С. С. Казарновский), Йошкар-Ола (реж. В. Т. Славин, худ. П. П. Шашков), Казань (реж. Я. А. Варшавский, худ. Н. Н. Бельский), Киев (реж. К. П. Хохлов), Кострома (реж. Н. М. Церетели, худ. А. К. Грозин), Краснодар (реж. К. Ф. Степанов-Колосов, худ. Л. П. Цыгоев), Омск (реж. Д. О. Козловский, худ. Носков), Пенза (реж. П. Л. Леонтьев), Севастополь (реж. Б. А. Бертельс, худ. А. П. Ефимов), Таганрог (реж. Н. Г. Гайдаров, худ. Н. Г. Александрова), Ташкент (реж. Л. Н. Ицков, худ. В. В. Роберг), Тула (реж. А. Б. Велижев, худ. В. В. Попов), г. Шахты (реж. Борзасеков), г. Энгельс (реж. К. М. Агеев). 1940: Горький (реж. В. П. Лермин, худ. К. И. Иванов), Ижевск (худ. И. Я. Коваленко), Иркутск (реж. Г. А. Богданов, худ. В. Б. Косыгин), Сталинск (реж. В. В. Познанский). 1941: Москва, Театр им. Евг. Вахтангова. 1945: Самарканд. 1946: Грозный. 1952: Москва, Театр им. Моссовета. 1953: Киев (реж. К. П. Хохлов, в ролях: М. М. Белоусов, М. Ф. Романов, Ю. С. Лавров, А. Литвинова), Томск (реж. Г. Иванов, худ. М. Яниковский, в ролях: Б. Молотов, Н. Филиппов, В. Афонина). 1954: Саратов. 1955: Хабаровск (реж. А. Багрецов и Ю. Коршун, в ролях: А. Багрецов, Н. Волгин). 1957: Иркутск. 1958: Владивосток (реж. А. Добротин, в ролях: Г. Апитин, В. Далматова). 1959: Баку. 1960: Пенза (реж. Ю. А. Хмельницкий, худ. Г. Д. Епишин), Тобольск. 1961: Ачинск (реж. В. Н. Норин), Псков (реж. Б. М. Филиппов, худ. Г. А. Белоуско). 1962: Москва, Малый театр, Новгород (реж. В. С. Ефимов), Орел (реж. В. Каплин, худ. А. Новиков), Прокопьевск. 1963: Грозный (реж. Н. Децик, худ. Э. Валентинов), Самарканд (реж. А. М. Гринберг), Уфа (реж. С. Цихоцкий, худ. А. Житомирский). 1964: Москва, Театр им. Моссовета, Комсомольск-на-Амуре (реж. В. Белов, худ. И. Эгерт, в ролях: В. Уменушкин, Е. Кривцова), Красноярск (реж. С. Казимировский, в ролях: В. Казачек, В. Далматова). 1965: Кострома (реж. К. Андреева, худ. М. Пирогов, в ролях: В. Пацерин, В. Нуждина), Петропавловск, Ставрополь. 1966: Алма-Ата, ТЮЗ (реж. В. Пучкин, в ролях: Л. Надеждин, Л. Бойченко), Кировск (реж. Ю. Хмелецкий, худ. Т. Элиава, в ролях: И. Томкевич, Т. Клинова), Краснодар (реж. и роль Арбенина — М. А. Куликовский), Минск (реж. А. Михайлов, худ. В. Голубович, в ролях: Р. Янковский, Л. Былинская). 1971: г. Орджоникидзе (реж. З. Бритаева, в ролях: Е. Никулин, А. Самохвалов, А. Груздева, Э. Князева), Тбилиси (реж. М. Гершт, худ. М. Малазония, в ролях: Е. Байковский, Т. Белоусова). 1972: Ульяновск (реж. В. Ефимова, худ. А. Клименко, в ролях: Г. Юрченко, Н. Сухорукова), Харьков (реж. В. Ненашев, худ. С. Ахвледмани, в ролях: Н. Рачинский, С. Ковтун). 1976: Вильнюс.

Театры народов СССР. 1882: Тифлис, Армянский театр. 1926: Тифлис, Армянский театр (реж. В. К. Папазян). 1939: Сухуми. 1945: Ташкент, Узбекский театр им. Хамзы (реж. Амантов, худ. Миленин). 1946: Тбилиси, Театр им. К. Марджанишвили (реж. В. П. Кушиташвили, худ. Размадзе, Арбенин — В. Д. Годзиашвили, затем С. А. Закариадзе). 1949: Ереван, Арм. театр им. Г. Сундукяна (реж. А. К. Гулакян, худ. М. Арутюнян; Арбенин — В. Б. Вагаршян). 1952: Рига (реж. Ф. Эртнере, худ. Э. Ринькис), Тбилиси (реж. Ф. П. Бжикян, худ. Р. Налбандян). 1954: Таллин (реж. И. Таммур, худ. П. Минцбах). 1950-е гг.: Мордовский муз. драм. театр. 1965: Кишинев (реж. В. Купча, худ. Л. Каушанский, в ролях Е. Уреке, А. Коча).

Лит.: Вольф А. И., Хроника петерб. театров, ч. 1, СПБ, 1877, с. 158, 182, 188, 190; Вейнберг П., Театр. беседы, «Театр. газ.», 1893, 24 окт.; Урусов А. И., [Статьи и письма], т. 2, М., 1907, с. 69—74; С. Р., «Маскарад» М. Ю. Л. в драматич. цензуре, в кн.: Ежегодник имп. театров, в. 5, 1911, с. 55—60; Загорский М., Полемич. заметки, «Театр», 1939, № 7; К. Т., Нужен ли четвертый акт Маскарада, «Театр», 1940, № 7; «Маскарад» Л. в театр. эскизах А. Я. Головина, под ред. Е. Е. Лансере, М. — Л., 1941; Юрьев Ю. М., Записки, т. 2, Л. — М., 1945, с. 467—530; Мацкин А., Образы времени. Статьи о лит-ре и театре, М., 1959, с. 53—61; Ломунов (1); Мануйлов (6); Очерки истории рус. сов. драматич. театра, т. 1—3, М., 1954—61; Докусов (2); Прокопенко Л., Первая постановка «Маскарада», «Театр», 1959, № 10; История сов. драматич. театра, т. 1—6, М., 1966—71.

«Маскарад» в Александринском театре: [Зотов Р. М.], «СП», 1852, 7 нояб.; Homo Novus [А. Р. Кугель], Заметки, «Театр и иск-во», 1917, № 10—11; Соловьев В., «Маскарад» в Александринском театре, «Аполлон», 1917, № 2—3; Мосолов Б., Возобновленный «Маскарад», «Жизнь иск-ва», 1919, 16 дек.; Носков Н., «Маскарад» Л., там же, 1921, 29 нояб.; Волков Н., «Маскарад», «Изв. ЦИК», 1926, 20 мая; Головин А., Как я ставил «Маскарад», «Красная панорама», 1926, 23 апр.; Цимбал С., Встреча двух Мейерхольдов, «Вечерняя красная газ.», 1933, 31 дек.; Березарк И., Образы лермонт. трагедии, «Иск-во и жизнь», 1939, № 3; Варшавский Я., Л. и Мейерхольд. Третья ред. «Маскарада», «Театр», 1939, № 5; Юзовский Ю., Лермонт. спектакль, «Сов. иск-во», 1939, 12 февр.; Гурвич А., «Маскарад», там же, 1940, 14 мая; Петров Н., 50 и 500, М., 1960, с. 128—41; Давыдова М., Худож. оформление драмы «Маскарад», «Искусство», 1964, № 10, с. 27—31; Альтшуллер А., В. Э. Мейерхольд и актеры Александринского театра, в кн.: Театр и драматургия, Л., 1967 (Тр. Ленингр. гос. ин-та театра, музыки и кинематографии, в. 2); Встречи с Мейерхольдом, в кн.: Сб. ВТО, 1967, с. 149—53, 159—63; Ремез О., Много лет спустя, М., 1968, с. 9—16; Рудницкий К., Режиссер Мейерхольд, [М., 1969], с. 200—14, 217; Наука о театре. Сб., Л., 1975, с. 162—208; Рус. худож. культура конца XIX — нач. XX в., кн. 3, М., 1977, с. 96—97, 119—21; «Маскарад» в Новом театре: Линев Л., «Маскарад», «Веч. Ленинград», 1952, 11 марта; Мануйлов В., «Маскарад», «Ленингр. правда», 1952, 24 февр.; «Маскарад» в Театре им. Моссовета: Залесский В., «Маскарад», «Моск. правда», 1952, 8 июня; Лихачева Г., «Маскарад», «Веч. Ленинград», 1952, 25 авг.; Образцова А., Театр им. Моссовета, [М.], 1959, с. 203—07; Андроников И., И вновь пленяет «Маскарад», «Изв.», 1964, 1 марта; Вишневская И., Со сброшенной маской!, в кн.: Один раз в жизни, [М., 1966], с. 310—23; Завадский Ю., Музыка «Маскарада», «ЛГ», 1964, 15 окт.; Ремез О., По ступеням поэзии, «Театр. жизнь», 1964, № 20; Зорин Д., Сражающийся Л., там же, 1965, № 12; Любомудров М., «Маскарад», «Веч. Ленинград», 1967, 6 июня; Пульхритудова Е., Леонид Марков [в роли Арбенина], «Театр», 1971, № 10; «Маскарад» в Малом театре: Зограф Н. Г., Малый театр второй половины XIX в., М., 1960, с. 118—19; Александрова Е., «Маскарад», «Моск. комсомолец», 1962, 13 окт.; Дмитриев Ю., Совр. прочтение классич. пьесы, «Лит-ра и жизнь», 1962, 7 окт.; Асаркин А., Облитый горечью и злостью, «Моск. комсомолец», 1964, 11 апр.; Князевская Т., Два «Маскарада», «Сов. культура», 1964, 24 марта.

«Маскарад» в других театрах: Б. Ф., Театр Корша, «Рампа и жизнь», 1912, 19 авг.; Бескин Эм., Московские письма. [«Маскарад» в Театре Корша], «Театр и иск-во», 1912, № 35; Лернер Н., Народный дом, «Маскарад» Л., «Речь», 1914, 20 окт.; Тамарин Н., Народный дом, «Театр и иск-во», 1914, № 43; Ча-ц Вс., Театр. заметки, «Киев. мысль», 1914, 5 окт.; Дурылин С., «Маскарад» Л. в Воронеж. театре, «Сов. иск-во», 1938, 22 июля; Емельянов Б., Два «Маскарада» [в Театре им. Моссовета и Ереван. театре им. Сундукяна], «Театр», 1952, № 5; Алликвез Х., «Маскарад». Спектакль Саратов. гос. драм. театра им. К. Маркса, «Сов. Эстония», 1954, 21 авг.; Рясенцев Б., На спектаклях Томского театра, «Сиб. огни», 1955, № 6; Волгин Б., На спектаклях Иркут. театра, «Труд», 1957, 10 сент.; Давыдова Т., По-новому, по-своему. Гастроли Псковского обл. драм. театра, «Сов. Эстония», 1962, 26 июня; Мануйлов В., «Маскарад». Спектакль Красноярского театра драмы, «Ленингр. правда», 1963, 29 марта; Вартанян В., На арм. сцене, «Коммунист», (Ер.), 1964, 15 окт.; Логачев В., «Маскарад». У нас на гастролях ставроп. драм. театр, «Сов. Молдавия», 1965, 21 июля; Кречетова Р., Утверждение подлинного. [Об Ульяновском обл. театре], «Сов. культура», 1973, 24 авг.

Я. Л. Левкович.